НАЦИ В ПИТЕРЕ, ОРЛЕ, ТАМБОВЕ ОФИЦИАЛЬНО ЗАЯВЛЯЮТ: «У НАС ЕСТЬ ШТАТНЫЙ СНАЙПЕР…»

АННА
СТЕПАНОВНА
ПОЛИТКОВСКАЯ
(30.08.1958 – 07.10.2006)

•
БИОГРАФИЯ
•
ПУБЛИКАЦИИ
В «НОВОЙ ГАЗЕТЕ»
•
СОБЫТИЯ ПОСЛЕ…
•
АУДИО / ВИДЕО
•
СОБОЛЕЗНОВАНИЯ
•
ВАШЕ СЛОВО
•

НАЦИ В ПИТЕРЕ, ОРЛЕ, ТАМБОВЕ ОФИЦИАЛЬНО ЗАЯВЛЯЮТ: «У НАС ЕСТЬ ШТАТНЫЙ СНАЙПЕР…»
Суды и прокуратура не реагируют на «приговоры» русских фашистов, хотя те их уже исполняют

Николай Гиренко

       Только что оплакали Николая Гиренко, 64-летнего петербургского ученого, не спасенного и не защищенного обществом, демонстративно расстрелянного националистами за то, что был экспертом в судах против экстремистских группировок «второй столицы», как те же русские фашисты открыто объявили, что приговорили к ликвидации следующего. На сей раз — в Орле. Правозащитника и историка Дмитрия Краюхина, который так же, как Гиренко, выступает в судах против экстремистских группировок Орла в качестве свидетеля и эксперта.
       И что? Да ровным счетом ни-че-го. Краюхин попросил у суда (Советский районный города Орла) защиты от наци. Судебный зал был полон хихикающими РНЕ-шниками, и перед их лицом судья отказал в защите. Краюхин написал заявление в прокуратуру — Заводскую районную, Советскую районную, потом областную, и опять — ноль. Реакция органов, близкая к издевательству.

       Предыстория этой драмы такова: долгое время Орел не был красно-коричневым городом. Красным — да, а вот коричневым — нет. Но летом прошлого года общественный воздух стал портиться, русские наци активизировались и тут. Первыми из них — РНЕ (руководитель — Александр Баркашов, «Русское национальное единство»). Весь город они увешали листовками против «хачиков», «гуков» (выходцы из Средней Азии), евреев, «Ридигера и ридигеровцев» (то есть против Патриарха и его клира). По выходным дням баркашовцы выходили на центральные площади Орла и агитировали, вербуя новых бедных русских в свои ряды.
       И Краюхин пошел с заявлением в прокуратуру. Заводскую районную города Орла (прокурор — Сергей Новиков), требуя возбудить уголовное дело против авторов листовок (РНЕ) по факту разжигания межнациональной и межрелигиозной (оскорбления Патриарха) розни.
       Дело в том, что Краюхин — не только известный орловский правозащитник, возглавляющий организацию «Институт общественных проблем «Единая Европа», но и товарищ председателя Орловского церковного историко-архивного общества, действующего с 1905 года, кстати, по уставу, утвержденному тем еще Святейшим синодом в год основания общества.
       Дело против РНЕ Краюхину удалось возбудить только после давления через областную прокуратуру. Дело в защиту Патриарха, что интересно, — и вовсе нет. К августу по делу привлекли к ответственности двух брянских РНЕ-шников, имея в виду, что это они наезжают в Орел и мутят воду, а орловские ни при чем. Дело дошло до суда — в Заводской районный (судья — Игорь Пауков).
       Краюхин стал там выступать, и вскоре оказалось, что прокуратура, ведшая дело против РНЕ-шников, передала им… все личные данные Краюхина. Домашний адрес, телефоны. В марте Орел оказался обвешан листовками следующего содержания: деяния Краюхина приравнены к ереси, а участь еретиков известна. И далее адрес, телефоны — иди, расправься…
       — Конечно, я воспринял это как угрозу, — рассказывает Дмитрий. — Пошел в прокуратуру Советского района, туда, где живу, и Орловскую областную. Попросил возбудить дело за распространение моих личных данных. Отказали. На основании, что на территории Советского района этих листовок распространено немного, — это не шутка. Дальше мне стали приходить домой письма — официальные конверты со штампом нашего РУБОПа, а внутри — листовки РНЕ с угрозами убить. Опять попросил помощи в прокуратуре — снова отказ в возбуждении уголовного дела. Далее пошли письма с ксерокопиями статей об убийстве Гиренко и напоминаниями, что с ним стало, — и снова угрозы. Попросил предоставить защиту у суда как свидетель по делу — опять отказ. Пули снайперов еще не летают, но я, конечно, напряжен.
       — Может, вам лучше сейчас уехать?
       — Нет. Не собираюсь. — Ответ был категоричным. — Это моя страна. Это мой город. Я хочу, чтобы в нем жили чистые люди. Я никому не хочу отдавать ни мой город, ни мою страну.
Фотография с фашистского сайта

       Решение правозащитника вряд ли может быть изменено. Но как быть дальше? Сегодня на ключевое слово «Краюхин» интернет тут же выдает серию портретов Дмитрия, перечеркнутых текстом: «Узнай врага в лицо. Предлагаем публиковать фотографии, адреса и телефоны русофобов в сети. Нация должна знать своих героев в лицо, как и наш штатный снайпер!».
       Кто это — «штатный снайпер»? В каком он штате? Вот в чем вопрос. И для кого это, собственно, вопрос?
       Вспомните, как развивалась драма преследования, приведшая к гибели Николая Гиренко, чтобы понять, что в деле Краюхина она развивается точно так же. Сайты русских фашистов долго швыряли в глаза пользователей открытые призывы убить ученого — прокуратуры всех уровней территориальности и приближенности к власти помалкивали, ворча, что правозащитники преувеличивают и «делают пиар», — общественность проявляла интеллигентную нерасторопность…
       Финал известен: Гиренко расстрелян. В телеэфир вышел представитель нацистской группировки, сказал, что «это мы»… И — ничего. Правоохранительная тишина, переломить которую голоса правозащитного сообщества не смогли.
       И вот очередная трагедия опять неумолимо заваривается и заходит с того же фронта. Правоохранители соблюдают закон только в отношении охраны прав наци-бандитов. Общество созерцает: что будет?
       У правозащиты в целом — период отпусков. Только Московское бюро по правам человека обратилось с письмом к генпрокурору Устинову: «…Просим Вас взять ситуацию в Орле под личный контроль и требовать адекватной правовой реакции органов прокуратуры Орла в связи с разгулом местных национал-экстремистов… Мы не допустим новых трагедий и требуем остановить шабаш «коричневых» в Орле и других регионах России!».
       «Мы»… Кто это? Ясно, что история с угрозами жизни Дмитрию Краюхину распадается на две равные части. Первая — фашистский разгул. Вторая — неспособность общества эффективно этому противостоять.

Джамал Эдилсултанов

       В защиту Джамала Эдилсултанова, скромного одиннадцатиклассника Второпересыпкинской сельской школы Гавриловского района Тамбовской области, не выступил никто, когда было надо, и он погиб, оказавшись лицом к лицу с распоясавшейся бандой местных националистов.
       Каждый из нас знает, кто это такие, — теперь в каждом регионе имеется группа граждан, терроризирующая «ненаших» якобы в защиту «наших». Слишком часто в подобные бригады, воспетые телевидением, входят те, кто служил в Чечне, — люди с опытом внесудебных казней. По возвращении домой у них чешутся руки против всех, кто с Кавказа. «Чеченцы» пьют, вспоминая «братство по оружию», а потом идут бить кого-то, кто «тут обнаглел». Тривиальная наша история.
       Гавриловка — маленький райцентр в Тамбовской области. Чеченская семья Эдилсултановых попала сюда по путевке государства. Была такая политическая линия в начале второй чеченской войны: гражданам, выбежавшим из-под бомб, сотрудники миграционных служб советовали не скапливаться в Ингушетии, а ехать в центры временного размещения (ЦВРы) «по России». В селе Второе Пересыпкино Гавриловского района как раз и находится один такой ЦВР, куда отправили Эдилсултановых.
       Джамал тут дорос почти до конца школы, одноклассники его уважали, потому что он слыл защитником слабых, а 16 октября 2003 года его тело было обнаружено в овраге близ села Марьевка Белинского района соседней Пензенской области: Джамал был убит, ему перерезали горло, и не единожды, плюс следы пыток и предсмертных издевательств.
       В тот вечер, 11 октября, в Гавриловском доме культуры был осенний бал. То есть дискотека. Кто-то выпил, кто-то там чего-то не поделил — началась драка «между жителями села и лицами кавказской национальности, проживающими в центре» (из постановления о возбуждении уголовного дела). Джамал пытался мирить, отобрал у одного арматуру, потом пошел провожать девушку Татьяну, а тот самый «гавриловский», у которого Джамал отнял кусок железяки, вызвал по телефону на подмогу «своих» из других близлежащих городков и поселков Тамбовской области.
       «Свои» — та самая местная бригада. Клич был: «Наших бьют!». Банда — тут ее называют «бандой Шулыгина» (Виктор Шулыгин прошел «горячие точки» и теперь «держит порядок» в этой части Тамбовщины) — прикатила к тому моменту, когда все уже разошлись, по дороге попался Джамал, проводивший девушку и возвращающийся в ЦВР, — его и зарезали за то, что чеченец («длина от погруженной части клинка около 7 см», согласно судмедэкспертизе, «все повреждения являются прижизненными»). Убийцы отвезли труп за несколько километров, прикопав в овраге. Нашли останки лишь случайно, и только 16-го.
       Естественно, отец Джамала Иса, музыкант и бывший ударник популярного когда-то в Чечне ВИА, стал пытаться найти правду: кто убил? И наткнулся на глухое сопротивление правоохранительной стены Тамбовской области: «своих» в пользу «чужих» тут трогать не желают. А может, и не могут — шулыгинцы, считается, сильны. В итоге все произошло ровно наоборот от законного: свидетелей преследуют, семью, потерявшую сына, мучают, уголовное дело № 45038 хоть и заведено, но ползет неизвестно куда — исключительно для проформы.
       Вот и вся короткая история мальчика Джамала, попавшего под колесо сегодняшней реальности, где правоохранительная система не только и шагу за закон не ступит бесплатно, но и парализована националистической идеологией, которая, в свою очередь, совершенно криминализована.
       …Гиренко, мальчик Джамал, Краюхин — все это звенья одной цепи. Она называется фашизм как норма жизни. Когда-то нам казалось: общество «Память» — это что-то ужасное и мракобесное. Теперь оно представляется этнографической историко-культурной ассоциацией на фоне реалий 2004 года: у наци — штатные снайперы, и нет никакой уверенности, что этот штат не утвержден известно где…

       Анна ПОЛИТКОВСКАЯ, наш спец. корр.
       19.07.2004