ВЫЖЖЕННЫЙ КРЕСТ ЦОЦАН-ЮРТА

АННА
СТЕПАНОВНА
ПОЛИТКОВСКАЯ
(30.08.1958 – 07.10.2006)

•
БИОГРАФИЯ
•
ПУБЛИКАЦИИ
В «НОВОЙ ГАЗЕТЕ»
•
СОБЫТИЯ ПОСЛЕ…
•
АУДИО / ВИДЕО
•
СОБОЛЕЗНОВАНИЯ
•
ВАШЕ СЛОВО
•

ВЫЖЖЕННЫЙ КРЕСТ ЦОЦАН-ЮРТА
О том, как прошли в Чечне новогодние зачистки

Сначала расстреляли, потом отрезали голову

       Власти, использовав общедоступное лицо помощника президента РФ Сергея Ястржембского, ответственного за «формирование правильного образа войны», объявили о «несомненном успехе спецопераций», проведенных в декабре—январе в Чечне. «Лицо» заверило наш многомиллионный народ, что там применялась тактика «многомесячного» выдавливания боевиков в Цоцан-Юрт Курчалоевского района, где в Новый год последние были блокированы в количестве не менее ста человек, шли сильные бои с «плотным огнем из домов, превращенных в крепости», в результате которых большое количество боевиков поймано и уничтожено. И народ поверил?

       С НОВЫМ ГОРЕМ!
       В Цоцан-Юрте все действительно началось 30 декабря — в тот день, когда весь мир уже почти за праздничным столом.
       — «С Новым годом!» — так я сказала солдату, который первым вошел в мой двор, — говорит дряхлая старушка совсем преклонных лет, присвистывая двумя оставшимися по рту зубами. – И солдат ответил мне: «С новым горем, бабушка!»
       Камера начинает нервно плутать по ее дому. Бабушка что-то сбивчиво и невнятно объясняет с очень плохим произношением. Но, собственно, слова уже не требуются: погромы описаны в художественной литературе, и тут, в Цоцан-Юрте, все разыграно, будто по книжкам. Неужели их читали те, кто это сотворил?
       Шифоньер перевернут, и внутри все выломано.
       — А вещи где?
       — Унесли. Они пришли и сказали, что у меня бандиты скрываются. И тут же стали грабить. Недавно мне подарили старые калоши – так они их забрали. Я спросила: «Часы не можете оставить? У меня больше нет часов». Солдаты ответили: «Бандитов подкармливаете – часов оставить не можем».
       Посуда? Разбита, расколота и сброшена на пол.
       — Солдаты били посуду и говорили, что ищут ваххабитов.
       Подушки и матрацы? Вспороты.
       Мешки с мукой? Туда же – ножами, крест-накрест. Муку – на пол, чтобы из нее уже никто, никогда, ни за что и ничего не приготовил.
       —У меня в сарае было двести тюков с сеном, — рассказывает соседка старушки «С-новым-горем». — Военные притащили в мой сарай парня с другого конца села, положили между тюков, и все сожгли.
       Длиннобородый старик в белой папахе, «повисший» на палке, еле стоит на ногах. И от старости, и от горя:
       — Они вошли и говорят: «Где паспорт на магнитофон?» А магнитофону – 30 лет. Какой у него паспорт? Если нет паспорта — уносят. Или деньги плати, чтобы оставили. Картошку у меня всю забрали. Весь зимний запас. Если мешок с мукой им был не нужен — рвали его и муку высыпали. Кукурузу — корм для скота — всю сожгли. У меня было три пары штанов – все три забрали, и все носки, которые были. А кто давал выкуп – 5—6 тысяч рублей с двора, – не трогали. За человека выкуп меньше, чтобы не забирали, – 500 рублей. И кричали: «Нас не касается его возраст!» А те, кто в селе боевики, – тех не трогали... Потом автобус подогнали, людей туда погрузили и детей тоже. Детям в руки лимонки давали и родителям кричали, что если не принесут денег, то детей подорвут. В доме Солталатовых федералы держали молодую женщину с годовалым ребенком на руках на улице до тех пор, пока ее мать не смогла обежать соседей и собрать сумму, которую они потребовали. Уносили из домов даже одежду для новорожденных. Мою сноху под угрозой оружия заставили написать заявление, что она благодарит их за содеянное и дарит им двух баранов на Новый год. Пообещали вернуться и сжечь дом, если потом она напишет другое заявление... Три дня и три ночи так издевались над нами: придут — уйдут. Разве порядок таким образом наводят? Мы попросили Всевышнего, чтобы он им сделал то же.
       Мечеть, конечно, самое лучшее здание в селе. Отремонтированные стены, красивая свежевыкрашенная ограда. Солдаты пошли и в мечеть... А может, это были и офицеры... И там, в мечети, взяли да нагадили — коллективно и коллегиально. Стащили в кучу ковры, утварь, книги, Коран, конечно, и свои «кучи» сверху наложили...
       — Это что, они, называется, культурные люди? А мы – средневековье, по-вашему? Русские матери! Ваши сыновья вели у нас себя, как свиньи! И остановить их на этом свете некому! — кричат женщины в платках, съехавших набок, – те женщины, которые потом, через шесть дней цоцан-юртовского погрома, отскребали в мечети это человеческое говно.
       И еще кричат:
       — Будьте прокляты вы, русские! Не забудем мы вам это!
       Мальчишки рядом толкутся, присматриваются ко всему внимательно-внимательно, прислушиваются. И молчат. Один не выдерживает, резко разворачивается и уходит прочь – его увозили вместе со взрослыми мужчинами «на поле», во временный фильтропункт, допрашивали... Другому, лет девяти, взрослые велят рассказать, что он видел.
       — Я залез в какой-то подвал от страха. Солдаты всех били. Гонялись за всеми. Я и полез. А там мужчина убитый, я испугался и вылетел...
       — Я, видишь, бабушка уже, — это еще одна бабушка говорит, совсем не дряхлая, с крепким голосом, с осанкой, боевая. Но все равно ведь бабушка. — А они мне: «Сука!»
       — И нам также, — скорбно кивают другие бабушки. С палочками, на вдрызг разбитых ногах вечных тружениц.
       — Я – сука? — плачет та, что все время молчала, — я сорок лет дояркой отработала, надоев рекордных добивалась. А мне солдат кричал: «Мы вас доведем до того, что вы сами в Сибирь будете проситься». Но я там уже была, в Сибири было лучше...
       — А я – им: «Как же вам не стыдно, ребята!» — продолжает самая первая старушка. – А если бы твою бабушку сукой обозвали? Что бы ты делал? — А солдат мне в ответ: «Мою бы не обозвали, потому что она — русская».
       Олег Орлов, председатель совета правозащитного центра «Мемориал», приехавший в Цоцан-Юрт 13 января, на десятый день после «спецоперации», провел собственное расследование с целью выяснить, а была ли в Цоцан-Юрте, собственно, «первопричина» — бои с бандитами, которые вошли в село, согласно телеуверениям и Ястржембского, и высокопоставленных военных, ответственных «за Чечню», — и поэтому надо было их выбивать, и это спровоцировало столь жесткую зачистку.
       — Не было никаких боев. И «домов, превращенных в крепости», — уверен Олег Орлов, известный в правозащитных кругах тем, что предпочитает говорить меньше, но перепроверенное, чем раструбить пусть хоть о сенсации, но еще не до конца, до самого донышка, справа-налево и слева-направо им изученной. – В одном доме действительно находились боевики. Но с ними никто не воевал так, как об этом отчитывались потом военные. Были перестрелки, да. Но только 30-го. А потом, до 3 января, шла обычная карательная операция, а никакая не адресная проверка паспортов. Погромы, поджоги, мародерство, аресты, убийства.

       КРЕСТ НА СНЕГУ
       Мистика у нас сейчас в почете. И вот, пожалуйста, крест, выжженный на снегу, через старую траву, до самой земли. Темный почвенный крест на белом. Это место, где федералы сожгли молодого цоцан-юртовца по имени Бувайсар, предварительно расстрелянного. Старик в белой папахе комментирует:
       — Военные нам даже не дали молитву над ним прочитать, когда расстреляли, – сразу стали жечь.
       По информации правозащитного центра «Мемориал», в ходе зачистки селения Цоцан-Юрт (30 декабря 2001 г. – 3 января 2002 г.) представителями федеральных сил были жестоко, с пытками, убиты Идрис Закриев, 1965 г.р. (увезен на БТРе № А-611 из собственного дома по ул. Степной 30 декабря в 7.45 утра), и Муса Исмаилов, 1964 г.р. (отец пятерых детей, старшему из которых 14 лет, также увезен федералами из собственного дома). Еще по окончании зачистки и после снятия блокады 7 января цоцан-юртовцы обнаружили на окраине села останки минимум трех мужчин – тела были взорваны. Среди них удалось опознать только Алхазура Саидселимова, 1978 г.р.
       А как же сожженный Бувайсар?
       От него ничего не осталось, поэтому он не может быть «подтвержден».
       — Действительно, список неполный, — утверждают «мемориальцы». – Это только те, которые перепроверены.
       — Военные увозили людей десятками. Это те, семьи которых не смогли откупиться, — свидетельствуют цоцан-юртовцы. – Но мы будем молчать, пока есть шанс их вернуть. Если назовем фамилии, их точно убьют и где-нибудь тайно закопают.
       Старик в очках с толстыми дальнозоркими стеклами спрашивает, разводя руками:
       — Куда нам жаловаться? Где власти? Где этот Кадыров?
       И другой старик, в серой папахе, сухой, как палка в его руке, отвечает:
       — Кадыров хуже, чем русские. Все знает, ничего не делает. И Тарамов наш тоже.

       ВЛАСТЬ
       Власть в применении к цоцан-юртовским событиям распадается на две части. Первая, конечно, военная. Кто были те бандиты, которые в Новый год «гуляли» по Цоцан-Юрту?
       В «спецоперации», согласно официальной информации, принимали участие:
       бойцы внутренних войск МВД РФ и ФСБ (постоянно дислоцированные в Ханкале, на главной военной базе в Чечне),
       сотрудники спецназа ГРУ МО РФ (так называемые «летучие отряды», или «эскадроны смерти»);
       представители Курчалоевской районной военной комендатуры и временных районных отделов внутренних дел;
       лично генерал-лейтенант Молтенской, командующий Объединенной группировкой войск и сил.
       Интересно, что официально зафиксировано присутствие в Цоцан-Юрте и сотрудников прокуратуры — как положено в соответствии с приказом генпрокурора России. Но на сей раз, как военные капелланы, прокуроры лишь благословляли военное безумство и не воспротивились ничему.
       Впрочем, есть и вторая часть «власти». И это о ней говорили цоцан-юртовские старики. Так где же был «Кадыров этот», глава администрации Чеченской Республики? Куда делся Тарамов, глава администрации Курчалоевского района?
       В течение ВСЕХ новогодних праздников ВСЕ те, кто является гражданской властью в Чечне, из Чечни уехали на каникулы. «Этот» Кадыров отдыхал. Вне Чечни. В придачу к нему – Тарамов. А также Ильясов, председатель правительства Чеченской Республики, за которым в более спокойные места, подальше от места работы, потянулись остальные члены правительства.
       Итак, гражданские власти оставили свой народ на съедение военной власти. Бросили свой народ. И не верю, что, по крайней мере, двое из них, Кадыров и Ильясов, не знали о готовящихся «новогодних спецмероприятиях». Или хотя бы не узнали о них уже 30 декабря. Но, узнав, даже не предприняли попыток вернуться и защитить тех, кого бросили.
       Еще чуть позже, когда праздники миновали, Кадыров был явлен своему народу по телевизору — из Кремля, где он сердечно жал руку президенту. Там же был и Ильясов с самоотчетом о достигнутых в Чечне успехах: пенсии, мол, все выплачены (вранье), зарплаты и пенсии — вовремя (вранье), банки работают (вранье), чеченская экономика растет и поднимается (вранье).
       И еще пара штрихов – быть может, Ильясов действительно руку с пульса убрал в связи с тотальными праздниками в стране и обратно на пульс ее никак не водрузит.
       Первый штрих – о выплаченной зарплате и пенсиях. Во время цоцан-юртовской зачистки федералы уничтожили в домах ВСЕ зерно, которое сотрудники совхоза получили в качестве зарплаты за летний труд. А также «зачистили» ВСЕ пенсии у стариков, включая инвалидные пособия, выданные накануне. А также уничтожили ВСЕ оборудование мебельной мастерской, начавшей работать в селе.
       И второй штрих. Он демонстрирует не случайность цоцан-юртовских событий, а их системность и специальный идеологический подход военной власти. «Практика», подобная цоцан-юртовской, продолжилась и в Аргуне, куда, как известно, перебрались «зачищающие» из-под Цоцан-Юрта и где «спецоперация» проводилась уже с 3 по 9 января.
       Там военные, к примеру, разгромили сахарный завод, тоже уже заработавший. Теперь, конечно, завод прекратил свою деятельность — военные увезли станки. А мешки с сахаром – готовую продукцию, тоже «зачищенную», — позже продавали в соседних селах по 180 рублей за мешок при рыночной цене на сахар в Чечне раза в три выше...
       Сколько еще можно бегать по чеченскому кругу, упражняясь в геноциде и погромах, — одной рукой государства тут же уничтожая то, что подала другая?.. Еще не насытились?

       ДОСЬЕ
       В ХОДЕ ЗАЧИСТКИ ЦОЦАН-ЮРТА БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАЛИ:
       1. Магомадов Шейх-Ахмед, 1976 г.р.
       2. Мазаев Саламу, 1960 г.р.
       3. Байсултанов Ахмед Эзир-Пашаевич, 1962 г.р.
       4. Байсултанов Ханпаш Эзир-Пашаевич, 1968 г.р. (болен шизофренией).
       5. Байсултанов Сулейман Эзир-Пашаевич, 1974 г.р.
       Старшего брата Байсултановых Султана не увезли только потому, что военным понравился его перстень и он им откупился.
       (Здесь указаны только те, чьи родственники согласились написать соответствующие заявления.)

       P.S. С 16 января началась зачистка уже в селении Бачи-Юрт Курчалоевского района. По поступающим отрывочным сведениям (Бачи-Юрт блокирован, запрещено передвижение из дома в дом, из одной части села в другую), методика «зачищения» та же, что в Цоцан-Юрте и Аргуне. Проверка паспортов – формальная или вовсе отсутствует. Зато идет тотальная «оценка» имущества, домов и жизней мужчин. Плати – и тебя с твоей недвижимостью не тронут. Тарифы и на «человеческий» материал», и на материальные ценности те же, что и в предыдущих «точках». «Гуляют» те же?

       P.P.S. В этом материале вы не нашли ни одной фамилии тех цоцан-юртовцев, которые согласились свидетельствовать. Мы сделали это намеренно, в последнее время слишком часто сталкиваясь с ситуацией, когда федералы уничтожают, во-первых, тех, кто помогает нам в сборе информации, во-вторых, членов их семей.

       Анна ПОЛИТКОВСКАЯ, наш спец. корр., Чечня—Москва
       28.01.2002