АННА
СТЕПАНОВНА
ПОЛИТКОВСКАЯ
(30.08.1958 – 07.10.2006)
  
Анна Степановна Политковская

  
•
БИОГРАФИЯ
•
ПУБЛИКАЦИИ
В «НОВОЙ ГАЗЕТЕ»
•
СОБЫТИЯ ПОСЛЕ…
•
АУДИО / ВИДЕО
•
СОБОЛЕЗНОВАНИЯ
•
ВАШЕ СЛОВО
•

Скачать книгу «Путинская Россия»

Скачать специальный выпуск

БРОНИРОВАННАЯ ГРЯЗЬ – 2
Похищения людей силами бандитов в погонах остается главной проблемой современной Чечни
       
ПРОПАВШИЕ: Ислам Дениев и Саид-Ахмед Сааев
  
       Вы, конечно, заметили, как нарочито много у нас разговоров о государственной символике. И всю эту войну. И всю эту неделю. Политтреп о степени красноватости флага и градусе советизма в гимне застрял в зубах, как мясные жилы, – не проглотить. Так мы убегаем от сути. От того, что наша истинная современная госсимволика – это БТР с замазанными номерами. Да «маска» на лице человека, одетого в камуфляж и пришедшего убивать.
       
       Хеда и Ислам
       Из соседней комнаты вынесли девочку Хеду с тем же пристальным взглядом, как почти у всех чеченских детей последнего десятилетия.
       — Ей – одиннадцать месяцев, – сказала Хедина тетя. — Она родилась уже после того, как похитили Ислама.
       Хеда придирчиво оглядывает столпившихся в комнате сумрачных людей и начинает плакать – как старушка, бесшумно. Но не от того, что почти сирота, – она вряд ли это понимает. Просто ей передалось настроение. Тут, вдали от тех мест, куда забредает нога европейских правозащитников — в доме № 22 по улице Гагарина чеченского селения Алхан-Юрт, — мы говорим о сплошной череде трагедий. Большая семья Дениевых не знает, что с этим делать дальше.
       — К гадалкам ходили. К ясновидящим. Говорят, живой он, – произносят Нурсет и Зара, сестры Ислама.
       — И вы верите?..
       Жмут плечами:
       — А куда еще ходить? Все остальное давно исхожено.
       Перед плачущей Хедой трясут погремушками. Но чеченские младенцы, рожденные в войну, редко реагируют на погремушки как универсальное средство от детских слез. Слезы недетские?
       Семья Дениевых – в ситуации, когда «ни мира, ни войны». «Ни тела, ни человека». Хоть кричи, хоть пиши президенту каждый день... Ислама больше нет. Куда ни обращались – ни в одном списке арестованных, задержанных или осужденных не значится. Будто и не было. Будто ино-планетяне забрали.
       Характерно, что известно, как выглядели те самые «инопланетяне». В «масках» и камуфляжах и несли службу на блокпосту поселка Черноречье (микрорайон Грозного), мимо которого 24 ноября 2000 года, примерно в 11 часов дня, проезжал автомобиль, в котором три друга (Ислам Дениев, Хизир Ахмадов и Саид-Ахмет Сааев) ехали в селение Мартан-Чу.
       «Инопланетяне» машину остановили, всех троих из нее высадили и увезли в неизвестном направлении. Тут свидетели расходятся: одни говорят, на БТРе с замазанными номерами. Другие — на таком же «замазанном» «Урале».
       Дальше вроде бы дело следователей. Кто увез? Ваххабиты из вотчины Бараева – соседнего с Алхан-Юртом селения Алхан-Кала, которым все трое пропавших были многолетние враги? Но куда тогда смотрели охранники блокпоста? Значит, федералы?
       Увы. Никаких серьезных следственных действий по делам о похищениях людей в Чечне не проводилось. И не проводится. ВСЕ подразделения, дислоцированные на территории Чечни, подтвердили свою непричастность к делу Ислама Дениева, но таким «подтверждениям» верить нельзя. Они – фикция юрис-пруденции. Из серии: «— Ты похитил людей? — Нет. — Видите? Он не виноват».
       За год с лишним произошло только одно: пастух из Наурского района (а это приличное расстояние от Черноречья) нашел сожженной ту самую машину, из которой высадили похищенных. И накануне он же видел, как эта машина шла в общей армейской колонне с номерами 15-го региона (внутренние войска) и была обвешана бронежилетами, как делают военные водители, спасаясь от шальных пуль. Еще пастух обнаружил два обезображенных трупа у обгоревшего остова машины. Но трупы были «чужие».
       Все. Ислама, Хизира и Саид-Ахмета нет. Десяток их полусирот теперь ходят по земле безотцовщиной, жены-вдовы раскладывают перед собой кипы бумаг-отписок, ничего не значащих и не объясняющих. «Ваше обращение о похищении неизвестными лицами... направлено...» И под этой галиматьей без единого намека на поиски – сплошь подписи очень серьезных господ. И госсоветники юстиции, и старшие помощники ген-прокурора.
       И что? Ничего.
       — Сидим с вечера до утра, ждем федералов, что придут и отомстят за то, что мы пишем и ищем... – говорит Альберт Дениев, брат Ислама. – А с утра до вечера трясемся, что это произойдет днем. Вот и вся наша жизнь.
       Хеду уже унесли прочь, и теперь плачут мужчины Дениевы. Хотя плакать мужчинам тут совсем не положено.
       
       Старик Хоттабыч
       Абдурхман Иблуев – симпатичный дедушка в веселой тюбетейке и с бородой. Представляясь, шутит: «Абдурахман. Ибн-Хоттаб. Старик Хоттабыч». И сам же добавляет: «Шутка плохая, по нынешним временам может плохо кончиться..».
       Веселый дедушка рассказывает историю жуткую. Утром 7 ноября 2001 года его разбудила дочка: «Русские забрали Милану и Эсет!»
       Милана Битиргириева, племянница старика, и Эсет Яхъяева, сестра жены, накануне приехали навестить Иблуевых в село Сержень-Юрт Шалинского района. А в ночь началась зачистка. И женщин забрали прямо с постели, полураздетыми, не посмотрев в паспорта, и увезли на «чеченском НЛО» — БТРе с неопознаваемыми номерами.
       — Я тут же вскочил в машину, – рассказывает старик, – и в нашу администрацию. Потом в ПОМ – отдел милиции. Говорил: «Отдайте наших женщин». У нас знают: чем быстрее начнешь искать похищенных, тем больше шансов вернуть за выкуп. Я начал за них просить через несколько минут! Но все мне уже отвечали: «Нет их у нас». Через час я поехал в Шали, в районную комендатуру, разговаривал с комендантом Нахаевым. Привез паспорта родственниц. Он мне сказал: «Подожди, отец, проверим их документы и отпустим». Значит, Нахаев знал, что женщины в комендатуре?.. Долго я ждал, чувствую, что-то не то, и опять к Нахаеву. А он мне говорит, «честно» смотря в глаза: «Нет у нас ваших женщин».
       Не увенчались успехом и дальнейшие расспросы, что такое «нет»: «нет» – уже убили? Или «нет» – увезли? Не получил потом ответов Абдурахман Иблуев ни в одной из прокуратур, действующих на территории Чечни, ни в комендатурах, ни в милициях. На том и конец. Сгинули женщины.
       — Я своих ругаю, – досказывает старик. – Почему не заметили номер БТРа?
       — А что толку? – это Лариса Асхарова, жена-вдова Шарами Асхарова, тоже сержень-юртовца, дальнего родственника Ширвани Басаева, к которому этот Ширвани в последний раз приезжал, говорят сельчане, году в 98-м. Так вот, федералы забрали Шарами 18 мая 2001 года, на рассвете. За родственные связи с Ширвани.
       — С тех пор – все, – говорит Лариса. — Я везде, где надо, оставила показания о том, что видела сама: мужа увезли на БТРе № 224, следом ехал БТР № 714 и военный «Урал» № 7646 ВА. Я сама бежала тогда за военной колонной до конца села. Один БТР и «Урал» уехали в сторону расположения Дивизии особого назначения ДОН-2 (внутренние войска МВД). Второй БТР – в 70-й артиллерийский полк. Но мои факты никого не интересовали. Мне просто сказали, что федералы его не забирали. Мол, утритесь.
       
       Что делать?
       Ситуация, в которую попали Иблуевы, Асхаровы и Дениевы, – абсолютно тривиальная для Чечни. И в ее неисключительности заключен еще больший ее ужас. Какое бы прошлое у тебя ни было – воевал ты бок о бок с Масхадовым или против него, – ты не застрахован от стирания с лица земли. Тысячи (!) семей сегодня в подобном положении. К кому им обращаться?
       РЕАЛЬНЫЙ перечень «инстанций» на случай похищения человека в Чечне скуп и неадекватен событиям.
       Во-первых, ясновидящие.
       Во-вторых, журналисты.
       В-третьих, правозащитники.
       В-четвертых, посредники, которых пруд пруди (рынок большой!) и которые чаще всего жулики, берущие деньги за крохи ничем не подтвержденной информации, и с которыми иметь дело – значит материально стимулировать работорговый бизнес.
       Ни одна из вышеперечисленных «инстанций», как вы догадываетесь, не является сколько-нибудь эффективной. Это просто успокоительная «валерьянка». Мизерный шанс, что журналист проймет генералов или генералов над генералами, и начнутся поиски. Или – надежда на чудо. Или – самоудовлетворение, что «раз заплатил, значит, что-то сделал».
       А как же государство, власть, конституционный гарант? От того, что Путин по телевизору чеканит слова о наведении порядка, порядка в Чечне все меньше, а смертей все больше. Прокуратуры? Они придавлены военными и редко работают, как положено. Милиция? Сама же участница «процесса». Ведомство Владимира Каламанова? Офис представителя президента по соблюдению прав и свобод человека в Чечне принимает заявления от семей исчезнувших, то есть исполняет регистрирующие функции, конечно, тоже очень важные, но все же являющиеся работой на будущее, на историю. Но не на настоящее, в котором если очень быстро не разыскать следы похищенного — его не найти никогда.
       Наконец, есть у нас еще и Комиссия по розыску пропавших без вести при администрации президента. Так вот комиссия работает только опосредованно — из Москвы, что просто смешно в розыскных делах в Чечне. Сохранив комиссию для красивой отчетности перед Западом, ее придушили безденежьем. В 2001-м воюющем году финансирование розыскных командировок было полностью прекращено, а все деньги, ранее выделенные на эти цели, забрало себе Министерство обороны. Сейчас, в начавшемся 2002-м, финансовая трагедия комиссии повторяется.
       Можно долго философски говорить, что, мол, во всем виновато отсутствие средств и были бы деньги – мы были бы чуткими и добрыми и относились бы к каждому человеку, как к единственной ценности, и не было бы у нас бесследно сгинувших..
       Увы, опять валерьянистая ложь. Дело в том, что МЫ ДУМАЕМ ПЛОХО. В массе своей мы совсем не страдаем от того, что творится в стране. Мы успокаиваем себя тем, что это пока только «чеченский 37-й» и до нас не доберутся... Напрасно и легкомысленно: история доказывала это неоднократно. По стране шастает идеология ненависти к ближнему. В этом настоящая беда. И именно поэтому каждый день в каждом из чеченских сел — обязательная программа: похороны. И почти все те, кого хоронят, — замученные, взорванные, растерзанные люди. Однако и это тут считается «не самой большой бедой».
       Потому что самая большая — когда от человека вообще ничего не остается.
       
       P.S. Итак, мы начинаем новую рубрику: «Люди исчезающие». Вдобавок к «Забытому полку» пришла пора начинать и «Забытый город» — город времен второй чеченской войны, населенный бесследно пропавшими. Мы намерены публиковать списки, фотографии, воспоминания, обстоятельства. И главное, добиваться ответа от властей: где эти люди? Ждем ваших сообщений (пейджер 2320000, аб. 49883).
       
       Анна ПОЛИТКОВСКАЯ, наш спец. корр., Чечня
       21.01.2002
       

2006 © «НОВАЯ ГАЗЕТА»