САГА СВЕРДЛОВСКАЯ. ЧИСТО КОНКРЕТНАЯ

АННА
СТЕПАНОВНА
ПОЛИТКОВСКАЯ
(30.08.1958 – 07.10.2006)

•
БИОГРАФИЯ
•
ПУБЛИКАЦИИ
В «НОВОЙ ГАЗЕТЕ»
•
СОБЫТИЯ ПОСЛЕ…
•
АУДИО / ВИДЕО
•
СОБОЛЕЗНОВАНИЯ
•
ВАШЕ СЛОВО
•

САГА СВЕРДЛОВСКАЯ. ЧИСТО КОНКРЕТНАЯ – 2
Что стоит за недавними событиями на комбинате «Уралхиммаш» в Екатеринбурге?

Павел Федулев

       Краткое содержание предыдущей серии (№ 52 «Новой газеты»). «ЛУЧШИЙ ПО ПРОФЕССИИ» — так называлась она. И была посвящена жизненному пути екатеринбуржца Паши Федулева — центральной фигуры сентябрьских беспорядков на «Уралхиммаше». Кто такой Федулев? И почему ему было позволено вести себя столь нагло — захватывать предприятие при поддержке местных СОБРов и ОМОНов, ничуть не заботясь об ответственности перед законом?..
       Федулев — уральский олигарх. Депутат областного Законодательного собрания, крупнейший собственник, лучший предприниматель года (награда губернатора Эдуарда Росселя). Но главное, он — создатель СЕМЬИ. Что в переводе на итальянский, как известно, — МАФИЯ, а на языке отечественного Уголовного кодекса — ОПС, организованное преступное сообщество.
       К осени 2000 года, к моменту захвата «Химмаша», в федулевской СЕМЬЕ все сложилось, как того требует подобный статус. Направо пойдешь — годами прикормленные правоохранительные органы. Налево — «свои» судьи. Посередке — «свое» чиновничество. Одна лишь заминка: как-то ПАПА угодил в тюрьму за мошенничество и, пока там пребывал, от него стали уплывать его заводы и комбинаты. СЕМЬЯ запаниковала: «Где деньги?» — и сделала все, чтобы в январе 2000-го личным распоряжением заместителя генпрокурора России Василия Колмогорова Федулев оказался на свободе и принялся возвращать утраченную собственность.
       Первым на пути торжества этой беспредельной федулевской справедливости оказался Лобвинский гидролизный завод в Новолялинском районе Свердловской области — крупнейший производитель спирта, а значит, и водки-«паленки», что равнозначно быстрым и бешеным деньгам. Именно на Лобве был впервые применен механизм вооруженного захвата чужой собственности, позже отточенный на Качканарском ГОКе и «Уралхиммаше». Захват, ни разу не пресеченный властью.

       СПИРТОВАЯ ВОЙНА
       «Федулев пояснил мне, что раньше вопросы решались юридическим путем: приватизация, скупка акций... Теперь же все решается силовыми методами». Это официальные показания Василия Леона, исполнительного директора Лобвинского завода, в областное УФСБ. Датированы они февралем 2000 года. Что просит Леон у силовых структур? Защиты СИЛОЙ ЗАКОНА от шантажа. Во-первых, сотрудников областного УБОПа, донимающих Леона требованиями оставить Лобву в пользу Федулева. Во-вторых, собственно гражданина Федулева. Выйдя из тюрьмы, он заявился к директору: 300 тысяч долларов отступного — и убирайся.
       Показания и просьбы остались без ответа. А вот силовые методы ждать себя не заставили. 14 февраля Федулев ОТ СЕБЯ ЛИЧНО, не имея на то никакого юридического права, собирает комитет кредиторов Лобвинского завода. Цель — СИЛОЙ НАПОРА сменить руководство на «свое». Это происходит так: из пяти основных кредиторов Федулеву удается подчинить себе только двоих, и поэтому от имени третьей фирмы, необходимой для кворума, является на свет поддельная доверенность. И «комитет» принимает решение, какое хочет Федулев: провести собрание кредиторов не в Лобве, а в Екатеринбурге, прямо в его офисе на улице Малышева, 36. Никто и не скрывает, зачем и почему, — вдруг объявится кто-нибудь из настоящих кредиторов и их надо будет остановить? Слишком большие деньги в игре, чтобы допустить осечку... Поближе к собранию из Москвы даже прилетает сам Василий Руденко, бывший руководитель областного Свердловского УБОПа, ныне переведенный в центральный аппарат МВД России, — Руденко, в свое время оказавший огромное влияние на становление ОПС «Федулев и КО».
       Но еще есть Леон... После совета с Руденко Федулев поступает с неподдающимся директором завода так: 17 февраля, за сутки до собрания, Федулев направляет в УБОП парочку из своей команды — господ Пильщикова и Наймушина. Которые, кстати, и без того там неплохо известны: много лет уже проходят как возможные исполнители по уголовному делу о заказном убийстве бывшего федулевского компаньона, погибшего сразу после того, как на пару с Федулевым они сильно разбогатели и Федулев отказался делиться. Итак, Пильщиков и Наймушин пишут в УБОП донос: якобы Василий Леон вымогал у них 10 тысяч долларов. И ЗА ОДИН ЧАС — со скоростью света для отечественной правоохранительной системы — против директора возбуждают уголовное дело. Без необходимой в таких случаях аудиозаписи, проверок... По одному лишь заявлению. А по Лобве уже курсирует милицейская машина и распространяет (!) листовки: якобы директор Леон — в розыске и бегах...
       Наступает 18 февраля — день собрания кредиторов в офисе Федулева. Как и положено, все начинается с регистрации. Вход, коридоры и комнаты — под контролем вооруженных автоматчиков в милицейской форме. И тут случается то непредвиденное, ради чего и переносили собрание в Екатеринбург. Председатель заводского профкома Галина Иванова достает из сумочки «самую дорогую» доверенность — от основного кредитора: об этом позаботился Леон. Цена доверенности — 34 процента голосов. Значит, как проголосует Иванова, так и будет... Федулев отдает приказ — и Иванову увозят с собрания прямо в УБОП! Кто? Сотрудники УБОПа, до поры до времени растворенные в толпе пришедших на собрание. Они держат Иванову в УБОПе ровно три часа двадцать минут, до звонка из федулевского офиса, что регистрация окончена...
       Дальше была ночь после «собрания». Вот как описывает ее Александр Науджюс, заместитель Василия Леона. (Это тоже его ОФИЦИАЛЬНЫЕ показания в областное УФСБ.) «На завод я приехал около 22.30. Около 1.30 ушел спать. В 4.30 меня разбудили... Дверь в заводоуправление была уже выломана, решетки на окнах тоже. Вокруг было много вооруженных людей и около 30 легковых машин и автобус «Икарус». Нас пропустили в заводоуправление, где с поднятыми руками стояла заводская охрана, — их охраняли люди с автоматами в милицейской форме. В приемной директора завода было также полно людей в милицейской форме, с автоматами. За столом сидел старший лейтенант УБОПа Олешкевич. Я вошел в кабинет коммерческого директора, там сидел Федулев. Я спросил: «На каком основании произошел захват?» Мне предоставили протокол собрания кредиторов и контракт с новым директором Краевым». Контракт был поддельный.
       Как назвать то, что случилось? Только совместной спецоперацией Федулева и областного УБОПа по незаконному захвату Лобвинского гидролизного завода. Вопиющим превышением полномочий государственными служащими. Борьбой с оргпреступностью путем создания ей, оргпреступности, всех условий для развития. Кто за это понес наказание, дабы неповадно? Никто. «Прошу оградить меня от дальнейших провокаций работников УБОПа по Свердловской области», — написал Василий Леон, с 18 февраля директор без завода, в УФСБ. Ну написал. Истратил пять листов бумаги. И снова минуло семь месяцев. Каждый день из которых приносит Федулеву и иже с ним тысячи долларов нала. Поскольку Лобва — это спирт, спирт — это водка-«паленка», водка-«паленка» — это нал, нал — это Федулев и КО... Передел спиртового рынка области, связанный с выходом Федулева на свободу, состоялся. Следующим на пути был металлургический рынок.

       МАХНО НА КАЧКАНАРЕ
       Качканарский ГОК, введенный в строй в 1963 году, — единственный в мире, кто добывает железованадиевую руду. Без его продукции нет доменной плавки — и нет ни одного рельса в стране. В середине 90-х, как и многие остальные, ГОК был подвергнут серии приватизационных манипуляций, в результате которых комбинат обнищал. Особенно тяжелое положение сложилось в 1997–1998 годах, когда председателем совета директоров стал Федулев. Он действовал на Качканаре, как и везде, где получал власть: выхолащивал предприятие, облепливая его фирмами, через которые уходила продукция, а деньги обратно не возвращались. Итог плачевен: Федулев довел богатейший Качканар до банкротства. И арест «лучшего по профессии» стал началом возрождения комбината — смогли активизироваться другие акционеры. Они наняли команду знающих менеджеров, за теми потянулись крупные инвесторы. В 99-м году ГОК преобразился: стали регулярно платить зарплату (а это 10 тысяч человек — почти все трудоспособное население города), объем производства вырос до проектной мощности, стоимость чистых активов пошла вверх. Результат — акции комбината вновь стали интересными.
       А теперь — важное отступление в политическую сферу. При губернаторе Росселе, как и почти при каждом российском губернаторе, имеется теперь такой же человек, каким был при Ельцине Путин. Очень верный и неглупый, коронованный в преемники только потому, что в силу сложившихся обстоятельств является гарантом сохранения финансовой стабильности и личной безопасности первого лица в случае, если тот покидает политическую сцену. Такая личность при Росселе — Андрей Козицын. Он — местный «медный король», управляет медеплавильными заводами Свердловской области. По мере движения к следующим губернаторским выборам екатеринбургская общественность стала свидетелем экспансии «медного» Козицына еще и в металлургическую отрасль — при откровенной поддержке Росселя. Объяснить это несложно: сегодня в Екатеринбурге почти никто не сомневается, что дело идет к уходу Росселя и что именно Козицын — их «президент-2». При этом оба демонстрируют экономическое перестроение с расчетом на это политическое будущее: Россель лоббирует сосредоточение всех лакомых предприятий Урала в одних руках — козицынских. Что означает — чуть-чуть и в руках Росселя, пожизненно.
       Одним из первых после выхода из тюрьмы визитов Федулева был к губернатору. Как сообщили в областное УФСБ добровольные информаторы из окружения Росселя, сразу после аудиенции Федулев переписывает в доверительное управление Козицыну все свои акции по двум комбинатам — Нижнетагильскому металлургическому и Качканарскому горно-обогатительному. Это была чистой воды сделка с губернатором. Федулев выкупил себе право делать в области все, что ему надо, Козицын получил кусочек желанного Качканара.
       Но у Федулева, напомним, только 19 процентов ГОКа. Значит, переданный пакет — не контрольный, и своего руководителя с ним просто так не поставишь. Да еще и оппозиция хвост поднимает! Козицынско-федулевской экспансии воспротивилась группа менеджеров во главе с Джалолом Хайдаровым, сумевшая поднять предприятие с колен, на которые его поставил Федулев. А за их спинами — владельцы более 70 процентов акций... Что делать? Насильник потому так и назван, что берет силой.
       28 января происходит вооруженный захват Качканара. С помпой, стрельбой, при активном участии правоохранительных органов — как на Лобве. И при столь же активном безучастии Росселя — как на Лобве. А на рассвете 29 января народу был явлен новый директор — Козицын. И по свободным кабинетам заводоуправления туда-сюда фланировал Федулев...
       Но власть силой — ненадолго, до первого собрания акционеров. И Козицын, и Федулев это отлично понимают — акционеры их выкинут собственным решением. Какой вывод? Надо, во-первых, не допустить собрания. А во-вторых, ГОК заново обанкротить, это единственный способ лишить акционеров властных возможностей. (Таково законодательство: если предприятие объявляют несостоятельным, то акционеры превращаются в безгласных собственников.)
       Федулев и Козицын не допускают собрания методом, опробованным государством в Чечне. Вот объявляют день собрания... Вот на комбинат едут смещенные менеджеры, акционеры… Едут? А их берут да останавливают, разворачивая обратно, на милицейских блокпостах, выставленных вокруг города, — это по требованию Козицына и Федулева глава качканарской администрации В. Сухомлин срочно выпускает постановление № 14, которым ЗАПРЕЩАЕТ ВЪЕЗД в Качканар «ИНОГОРОДНИМ ГРАЖДАНАМ» (а все акционеры и менеджеры, естественно, качканарской прописки не имеют). Также запрещены «СКОПЛЕНИЯ ИНОГОРОДНИХ ГРАЖДАН» внутри самого города. Это на случай, если «враги» все же просочатся в Качканар и надо будет их арестовать в момент проведения собрания, то бишь «скопления». Вы только не подумайте, что это шутка.
       А теперь — как же Федулев с Козицыным обанкротили Качканар? Как это возможно, если предприятие успешно работает? Вот он, пожалуйста, механизм. В банке «Московский деловой мир» Козицын берет кредит в 15 миллионов долларов — под имущество ГОКа. И выпускает под кредит векселя комбината. Но деньги Козицын инвестирует не в ГОК, а в другое свое предприятие, расположенное тут же, в Свердловской области (называется «Святогор»), — якобы под совместное производство. Дальше: качканарские векселя он как бы выдает «Святогору».
       Но почему «якобы» и «как бы»? Потому, что в итоге выясняется, что ничего этого не было, а просто все выпущенные под кредит векселя ГОКа оказались сконцентрированы у одной крошечной фирмы — естественно, подставной. По документам эта фирма покупала векселя ГОКа за 40 процентов номинала — и тут же предъявляла их ГОКу к 100-процентной оплате! Где это видано?.. Соответственно фирма, зарегистрированная в скромной екатеринбургской квартире на паспорт женщины, которую никто не может найти, становится основным кредитором влиятельнейшего в мире ванадиевого монополиста. Фирма заявляет о банкротстве ГОКа, не сумевшего выкупить собственные векселя по 100-процентному номиналу, — и у фирмы оказывается 90 процентов голосов на собрании кредиторов!
       Что это? Обычное мошенничество, разыгранное как по нотам. Да к тому же совершенно открыто, явно! И областное правительство, и губернатор знали, что происходит, и спокойно взирали на то, как ОТКРЫТО появился подставной кредитор. ОТКРЫТО объявились не обеспеченные имуществом векселя. ОТКРЫТО они были проданы за 40 процентов. ОТКРЫТО на следующий же день предъявились к 100-процентной оплате. И тут же — вот он, кредитор, который на собрании голосует за все НУЖНЫЕ РЕШЕНИЯ! За Козицына — того, кто ИСКУССТВЕННО создал Качканару задолженность, необходимую для немедленного объявления банкротства. Все это время во избежание досадных случайностей на комбинате дежурит УБОП!
       Что же это? С благословения властей и правоохранительных органов владельцы более 70 процентов акций ГОКа, вложившие в него огромные средства, оказываются выведены из игры. Цинично и без затей: денежки на стол, а сами — до свидания. Но когда вора никто не останавливает, он лишь наглеет. Что и будет продемонстрировано теми же персонажами при захвате «Химмаша». Сначала в сентябре — вооруженный разбойный налет, сейчас — тихое удушение акционеров путем скорого банкротства... Не дай Бог тут кто-то подумает, что Федулев с Козицыным — финансовые гении и их «работа» — вполне в русле нашего капиталистического настоящего. Нет. Если они и гении — то бандитизма, намертво сращенного с исполнительной вертикалью и силовыми структурами. Напомним, именно Федулев на Урале — «лучший предприниматель года», по Росселю. А Козицын, с подачи того же Росселя, «за богоугодные дела» только что получил МЕДАЛЬ ПАТРИАРХИИ — из рук самого Патриарха, в сентябре, вскоре после «Химмаша», совершившего поездку по Уралу...
       Что есть истина? Где правда? Что обо всем этом должен думать человек, ходящий по качканарской и свердловской земле? Что черное есть белое? А синее — красное... В нынешнем Екатеринбурге — каким он сложился за последнее десятилетие — все перевернуто, из жизни вынуты все понятные ценности и выброшены на помойку. А каждый новый человек, появляющийся на уральской сцене, вынужден выбирать: он, собственно, где желает оказаться? На этой нравственной помойке — по уши во лжи и коррупции? Или готов противостоять ей, что очень непросто?
       Недавно на Урал, с местом резиденции в Екатеринбурге, назначен полпред президента Петр Латышев. Очень многие люди говорят сегодня так: надежда только на то, что человек он сторонний, ни с кем не повязан узами нежной дружбы и нечисть разгребет. Надежды, надо сказать, пока оправдываются — Латышев демонстрирует себя жестким и решительным человеком, не позволяющим себя компрометировать, не желающим плясать под чью-то даже очень задушевную дудку. Хоть Росселя, хоть Козицына, хоть Федулева. Первая серьезная проверка Латышева не за горами: спасет «Химмаш» — значит, устоял.

       P.S.
       Лишь одно сомнение. Казалось бы, что нам ждать сильную руку, идущую наводить порядок, если у нас и без того имеется суд, защитник закона? Согласитесь, ведь всю эту фантасмагорию можно было и разбить, и наказать в суде. Можно? Да, если нужно. О метаморфозах, постигших судебную систему Свердловской области по мере движения общества к капитализму, читайте в следующий понедельник в последней части саги свердловской: «ДА ЗДРАВСТВУЕТ СОВЕТСКИЙ СУД — САМЫЙ ПРОДАЖНЫЙ СУД В МИРЕ!»

       Анна ПОЛИТКОВСКАЯ, Екатеринбург
       02.10.2000