СПРАВЕДЛИВОСТЬ НИКОГДА НЕ ИДЕТ ВСЛЕД ЗА ПУЛЕЙ

АННА
СТЕПАНОВНА
ПОЛИТКОВСКАЯ
(30.08.1958 – 07.10.2006)

•
БИОГРАФИЯ
•
ПУБЛИКАЦИИ
В «НОВОЙ ГАЗЕТЕ»
•
СОБЫТИЯ ПОСЛЕ…
•
АУДИО / ВИДЕО
•
СОБОЛЕЗНОВАНИЯ
•
ВАШЕ СЛОВО
•

СПРАВЕДЛИВОСТЬ НИКОГДА НЕ ИДЕТ ВСЛЕД ЗА ПУЛЕЙ
Казнь Раджа Межидова

       Мы продолжаем быть очень небрежны к историям из нашей нынешней жизни, все глубже утапливая себя в словесных построениях, именуемых «осмыслением» чеченской войны. В результате подробности сотен современных трагедий остаются неизвестны обществу. Одна из таких произошла с 42-летним Раджем Межидовым из Грозного, и ее подробности говорят о происходящем в Чечне куда больше, чем любые разглагольствования...

       Одноногий инвалид Радж (ногу потерял еще в детстве) был очень известным в Чечне человеком. Для многих — духовный наставник. Даже кумир.
       Одни почитали его святым и именовали имамом. Другие ненавидели за его идеи, откровенность и прямоту характера. С 1989 года Радж проповедовал в Чечне религию чистоты — ислам, свободный от всякой идеологической шелухи вроде оправдания войны и терроризма. Он, например, запрещал своим последователям даже думать о любом оружии, говоря, что это тоже засорение души. Не уставал повторять, что никакого джихада, священной войны с неверными, в Чечне не было и нет. Только благодаря Раджу многие молодые ребята отказались идти в ваххабитские лагеря.
       Понятно, что в итоге ваххабиты считали Раджа своим лютым врагом. Впрочем, имам Межидов так же рьяно критиковал и Завгаева, и Дудаева, и Масхадова, и Басаева, категорически не принимал пришлых, вроде Хаттаба, «защитников Чечни».
       Незадолго до войны стало ясно, что очень многим в Чечне не нравится его растущая популярность. Однако особую ненависть, перемешанную с ревностью, к Межидову питал муфтий Кадыров — тот самый, которого принимают в Кремле и российском правительстве за отречение от Масхадова и который теперь претендует на высокое место в новой чеченской элите, формируемой при поддержке федеральной власти.
       И вот что случилось в конце концов.
       Радж долго не выходил из Грозного, из-под бомбежек, считая, что его место — вместе с людьми, в подвалах. В самом конце ноября накануне штурма города он побывал на сборе полевых командиров. Ему было сказано: или ты с учениками идешь наконец с нами, или ты уходишь из Грозного. Радж ответил так: «Примите меня как своего духовного лидера — и я помогу вам выйти из тупика». Командиры прогнали Раджа.
       И тогда он предсказал им скорую гибель: «Я уйду из Грозного, а вы умоетесь своей кровью».
       Так и случилось — на сборе присутствовали те полевые командиры, которые потом погибли на «шамановском» минном поле.
       2 декабря Радж вышел из Грозного в сопровождении двух своих учеников — 26-летнего Магомеда Дзаурова и
       27-летнего Аслана Хашиева. Не скрываясь по горам, не выбирая окольных троп (Радж считал, что раз за ними «ничего не числится», значит, и прятаться незачем), они двинулись по шоссе Ростов — Баку в Ингушетию.
       К вечеру добрались до Ачхой-Мартана. И на КПП их задержали. Солдатам не понравилась борода Раджа. Он действительно не считал нужным ее сбривать в угоду моменту.
       Разговоры о бороде закончились транспортировкой до другого КПП — на въезде в станицу Ассиновская, где нес службу Краснодарский ОМОН. Радж провел там последнюю спокойную ночь (как показало расследование постфактум, краснодарцы его и пальцем не тронули — лупили имама свои, чеченцы).
       Наутро всех троих отправили в Моздок для дальнейшей проверки, а оттуда транспортировали в нынешнюю гантамировскую вотчину — в селение Гехи Ачхой-Мартанского района. В подвалы печально известной теперь на всю Чечню «школы № 1». До войны это действительно была школа, а гантамировские милиционеры организовали в ней свой концлагерь с пыточным подвалом, с крайне жестоким содержанием заключенных.
       Свидетели рассказывают, что Раджа в «школе» избивали постоянно. Ему совсем не давали пить. Его оскорбляли, над ним издевались. То и дело выводили во двор и лупили прикладами «показательно» — на глазах у других.
       Гантамиров, прекрасно знавший, кто такой Радж Межидов, 10 декабря лично наблюдал за этими побоями. При пытках Раджа присутствовал и нынешний глава ачхой-мартанской районной администрации Бураев. (Тот самый, кто громче остальных недавно кричал, требуя введения прямого президентского правления.)
       — Ты кто? — орали мучители, сбивая Раджа с костыля.
       — Я — имам. Радж Хасан Аскари («аскари» — принадлежность к тейпу. — А. П.), — вставая, отвечал он.
       И снова следовали побои. И снова он падал. И поднимался.
       Ученикам велели стоять рядом и смотреть. Их тоже били, но больше всего доставалось именно Раджу.
       Наконец Гантамиров что-то нашептал на ухо человеку, руководившему пыткой, и тот дал знак. Раджа посадили в машину. В другую набились гантамировские ополченцы. Кортеж двинулся в сторону селения Орехово, где остановился на окраине.
       На расстрел прибыло около десятка бойцов. Боялись, что одноногий измученный человек сбежит?.. Жители Орехова, случайно ставшие свидетелями казни, рассказали, что до финальной секунды жизни Радж все что-то доказывал гантамировцам. Ему велели топать в лесок и самому встать на нужное место — он же, идя, только увеличивал силу голоса, чтобы палачи хорошо слышали его слова до последнего мгновения.
       Он говорил о том, что отдает жизнь за свой несчастный народ, и о том, почему народ несчастен...
       Казнь не была скорой. Сначала Раджу только костыль скосили автоматной очередью. Он оказался на коленях, но продолжал говорить.
       Только после этого «милиционеры» выпустили в имама ВСЕ свои магазины.
       Из сумки Раджа после смерти достали только Коран...
       11 декабря тело из леска забрал его двоюродный брат (сообщили свидетели казни) и 12-го похоронил в Ачхой-Мартане. Об учениках, сопровождавших Раджа, до сих пор ничего не известно — они оказались стерты с лица земли, будто они и не люди. Нет среди задержанных, убитых, живых.
       Без сомнения, Радж Межидов был одним из тех влиятельных, честных людей в Чечне, противник всего происходившего в ней, на которого имела возможность опираться федеральная власть — конечно, если бы отличалась способностью мыслить. И вот что из этого получилось: Гантамиров влиятелен, Хаттаб и иже с ним — живы-здоровы, Межидов — мертв.
       На плаву те, кто по уши в крови, уничтожены те, кто призывал остановить кровопролитие.

       Анна ПОЛИТКОВСКАЯ
       20.04.2000