ПРОВОКАТОРЫ В ПОГОНАХ

АННА
СТЕПАНОВНА
ПОЛИТКОВСКАЯ
(30.08.1958 – 07.10.2006)

•
БИОГРАФИЯ
•
ПУБЛИКАЦИИ
В «НОВОЙ ГАЗЕТЕ»
•
СОБЫТИЯ ПОСЛЕ…
•
АУДИО / ВИДЕО
•
СОБОЛЕЗНОВАНИЯ
•
ВАШЕ СЛОВО
•

ПРОВОКАТОРЫ В ПОГОНАХ
Милиция ведет великую отечественную нарковойну по недопустимым правилам

       В эти дни 20-летний Василий Худобин умирает в больничном отделении столичной тюрьмы «Матросская Тишина». У него эпилепсия, тяжелейшее заболевание иммунной системы, хронический гепатит, острая, непрекращающаяся несколько месяцев (!) бронхопневмония... Так человеческая жизнь, единственная и неповторимая, становится платой всего лишь за очередной милицейский эксперимент на живых людях...
       ...Жила-была девочка, весьма симпатичная. Она нравилась мальчику. Одна беда — девочка была неравнодушна к героину и числилась на заметке у местной милиции. Она попадалась с дозами в кармане не раз, не два, не три. Но все время выкручивалась: за сомнительное «счастье» плясать под героиновую дудку девочка делилась с оперативниками кое-какими сведениями.
       Однажды милиционеры потребовали от девочки очередной порции информации, у них начинался эксперимент. А тут, как на грех, подставить было абсолютно некого — и пришел черед любимого мальчика. Девочка обрыдала его с головы до пят: принеси мне дозу, иначе умру. И пообещала: выполнишь просьбу — буду лечиться. И дала мальчику «меченые» милицией деньги. Вскоре его арестовали с поличным — как сбытчика героина — при передаче дозы той самой девочке в условленном месте. Девочку отпустили домой продолжать вести «экспериментальный» образ жизни, милиционеры-новаторы поимели благодарность начальства, у мальчика впереди была тюрьма, ст.228 УК, ч.4 (приобретение, хранение и сбыт наркотика в особо крупном размере).
       Прежде всего то самое «Постановление о проведении оперативного эксперимента», жертвой которого пал мальчик:
       «Оперуполномоченный ОНОН КМ УВД СВАО г. Москвы лейтенант милиции Руцкой Тимур Борисович, рассмотрев оперативную информацию, поступившую в отношении гражданина Худобина Василия Викторовича, 29.04.1979 г.р., УСТАНОВИЛ: гражданин Худобин занимается незаконным сбытом наркотических средств (лексика оригинала сохранена. — Прим. авт.) «героин». ...ПОСТАНОВИЛ: с целью фиксации преступной деятельности гражданина Худобина провести оперативный эксперимент и использовать (опять — лексика оригинала) спец. средства «светлячок». «СОГЛАСЕН» Начальник ОНОН КМ УВД СВАО г. Москвы А. Фалеев. 29.10.98».
       Если вы не просто пробежались глазами по корявому тексту, а вчитались в него, то вам станет ясно — это провокация в чистом виде! Милиция собственными руками организовала маленькое, но победоносное преступление!
       Можно долго распространяться о безнравственности случившегося. А также о диком милицейском нововведении, когда «стукачи» в новой России оформляются как «участники оперативного эксперимента» — прямо космонавты на испытаниях в трех средах. О романтичном, как Джульетта, слове «светлячок», которым величают меченые купюры... Можно, но это будет лирика. А проза жизни в том, что подобная деятельность категорически запрещена законом.
       Во-первых, «О милиции» (ст. 2). Во-вторых, «Об оперативно-разыскной деятельности» (тоже ст. 2). Согласно этим статьям, суть работы сотрудников состоит в одном — они обязаны ПРЕДУПРЕЖДАТЬ готовящиеся преступления, а также ПРЕСЕКАТЬ начавшиеся. Но — никак не организовывать их собственными руками, не вовлекать в преступление кого бы то ни было! И уж что совсем недопустимо (в данном случае УК — ст. 34 и 228), так это подстрекательство к незаконному приобретению наркотиков! А дозволяется проведение подобных оперативных мероприятий только в целях РАСКРЫТИЯ уже СОВЕРШЕННОГО преступления.
       Итак, уголовное дело N 037894 началось с неприятного — действия милиции содержали все признаки злоупотребления должностными полномочиями, однако ни один надзирающий прокурор не обратил на это внимания. В результате ВСЕ последующие обвинения против Васи Худобина оказались построены на данных незаконного «оперативного эксперимента», а также производных от него доказательствах. Ни одного обвинительного факта, где можно было бы обнаружить следы интеллектуальной работы следователей, распутывающих хитроумные преступные схемы и коварные конструкции наркодилеров!
       Но дальше — больше. Невозможно удержаться от комментариев по поводу некоторых подшитых к делу документов, сляпанных в первые часы ареста. Например, по «Протоколу изъятия и осмотра» вообще ничего не изъято! А «Протокол добровольной выдачи» не отражает сути фактически проведенных следственных действий. Особая статья — подписи понятых. Везде, куда ни посмотри, они одни и те же (при разных анкетных данных).
       Сегодня главным козырем обвинения является чистосердечное признание самого Васи во всем содеянном. Действительно, так оно и есть. Но вот только одна деталь — перед тем как подписать «признание», мальчик 18 часов (!) подряд простоял в «позе рэкетира» (лицом к стене с широко раздвинутыми ногами и поднятыми и упертыми в стену руками). Тут и здоровый человек подпишет все что угодно... А для Васи «признание» и «стояние» закончились тяжелейшим эпилептическим припадком в ночь с 30 на 31 октября, чудом не приведшим к летальному исходу.
       Когда законы трактуются так, как заблагорассудится, когда милиция чувствует, что начальство ей спишет все за растущий процент раскрытых преступлений, ну кто может поручиться, что именно сейчас вам не дышит в спину еще один героиновый павлик морозов, за дозу готовый на все — и на участие в очередном правоохранительном эксперименте. Однако о том, что именно вы положили свою жизнь на алтарь «раскрываемости», вы узнаете гораздо позже. Уже сидя в тюрьме, когда вам принесут наспех состряпанное обвинительное заключение.
       Со времени описанных ранее событий минуло девять полных месяцев — и это достаточный срок как для рождения детей, так и для расставания с жизнью. Так вот, чем сильнее родители и защитники возмущались незаконным арестом Васи Худобина, чем яростнее они писали в прокуратуры всех уровней, теребили суды, тем было хуже Васе, его все дотошнее вели по всем кругам тюремного ада. Через череду эпилептических припадков, от которых его спасали сокамерники, а врачи упорно «были заняты»... Через температуру 400 в течение многих месяцев, а достаточного количества антибиотиков все никак не находилось... Через уколы многоразовыми шприцами... Зная, что у этого арестанта эпилепсия, его не оставляли — ну хотя бы в покое — и 11 раз перекидывали из камеры в камеру, из «Матросской Тишины» в Бутырку и обратно. Вот только их номера: 151-я, 262-я, 314-я — общие, многонаселенные, где ни сна, ни воздуха. Дальше — 732-я, 734-я, 735-я — это инфекционное отделение, когда у Васи открылись подряд сначала просто пневмония, а потом бронхопневмония. Отец написал в Министерство юстиции слезную жалобу, умоляя хотя бы о минимально налаженном лечении — ответом стал перевод мальчика на две недели в 210-ю камеру. Так называют в тюрьме «проходную», предназначенную для тех, у кого диагноз непонятен. Там парень подхватил еще парочку инфекционных заболеваний, и его опять возвратили в 735-ю...
       Только что Васю опять перевели в Бутырку из камеры, где один арестант умирал от СПИДа, куда регулярно поступали инфекционные больные с неустановленными диагнозами, но спали тем не менее все по очереди на одних и тех же нарах. Из Бутырки его ждет транзит к психиатрам Института им. Сербского, но сначала у него возьмут положенные анализы. И только тогда, по их результатам, поставят на очередь для прохождения экспертизы... Но когда она подойдет? 2 — 3 месяца — вынь да положь, местный закон для ожидания экспертизы. И столько же — очередного заседания суда после нее. Перспектива, расписанная ровно до 2000 года, означающая для Васи отсутствие всяких жизненных перспектив...
       Лабиринт, по которому ведут Васю, называется пыткой. И — особо обращаем внимание — касается она человека, который еще даже не осужден, а значит, вина его никем не доказана и нет никаких гарантий, что она вообще будет доказана!
       Отец, Виктор Худобин, признается, что всякий раз боится идти на свидание в тюрьму — думает, что ему сообщат о смерти сына. Он уверен, Васю планомерно подводят именно к этому финалу. Уж слишком много нарушений в уголовном деле, уж очень грубо и пошло произведен тот милицейский эксперимент, уж слишком замучили парня в тюрьме — лучше Васю сгноить заживо, чем допустить до суда. Никаких иных идей в отношении Васи у правоохранительной системы нет. В самом деле, ведь не обладает же он секретами Родины или большой политики.
       Все, что случилось с Васей Худобиным, еще раз возвращает к грустному: в нашем государстве для власти нет людей, а есть лишь человеческий материал, а значит, это пыль под подошвами чьих-то сапог. Но ведь действует же новая Конституция, провозгласившая приоритет прав личности над всеми остальными? Нет, она давно в добровольной отставке. И единственное, на что способна, это хныкать по углам и мечтать о приеме у первого лица, чтобы прямо ему рассказать о... В общем, все вы это уже знаете. И не надо иллюзий: будем бороться за Васю — будем бороться за себя. Иных альтернатив выживания у нас сегодня не осталось.
       А последний звонок — той самой девочке, которая так нравилась Васе Худобину. 9 августа:
       — Как дела, Юля?
       — Отлично.
       — О Васе не вспоминаешь, он ведь твоими молитвами умирает в тюрьме.
       — Каждый — за себя. Меня это больше не волнует. Я два месяца назад вылечилась от наркомании, мне нельзя нервничать и вспоминать прошлое.
       Бросила трубку.

       Анна ПОЛИТКОВСКАЯ
       16.08.99, «Новая газета Понедельник» N 30