 |
 |
 |
 |
 |
 |
АННА
СТЕПАНОВНА
ПОЛИТКОВСКАЯ
(30.08.1958 – 07.10.2006)
•
БИОГРАФИЯ
•
ПУБЛИКАЦИИ
В «НОВОЙ ГАЗЕТЕ»
•
СОБЫТИЯ ПОСЛЕ…
•
АУДИО / ВИДЕО
•
СОБОЛЕЗНОВАНИЯ
•
ВАШЕ СЛОВО
•
|
|
ВЛАСТЬ ВОСПРИНИМАЕТ НАС В НАГРУЗКУ К СЕБЕ
В № 30 «Новой
газеты» был напечатан материал «Кто остается
живым» — о том, что захват террористами более чем
восьмисот заложников в Театральном центре на
Дубровке в Москве мог быть подконтролен
спецслужбам России. Этот вывод позволяет сделать
интервью с 30-летним Ханпашем Теркибаевым,
находившимся, согласно его собственной версии, а
также информации, которой располагает газета, в
отряде террористов-захватчиков «под крышей»
спецслужб, направлявших через него развитие
теракта. Ныне он — специальный корреспондент
официальной правительственной «Российской
газеты», представляющийся также сотрудником
Информационного управления администрации
президента РФ, по ее заданию в апреле
возглавлявшим группу чеченских общественных
деятелей, посланных убедить Совет Европы в том,
что дела в Чечне идут к миру.
Официальные власти никак
не отреагировали на этот материал, зато наши
читатели были очень активны.
Странная
штука… Люди обсуждают версию о подконтрольности
спецслужбам теракта на Дубровке, кто-то говорит:
«Да, я чувствовал», другие кричат: «Не верю! И ни
за что не поверю!»…
А власть — молчок. Ничего
не вижу. Ничего не слышу. Видел я вас…
Правоохранительные структуры набрали в рот воды,
будто их и не касается. Генеральный прокурор, к
которому мы и обращали вопросы нашей газеты о
роли Ханпаша Нурдыевича Теркибаева в теракте
23—26 октября и последующем его карьерном взлете
где-то в районе администрации президента РФ —
генеральный прокурор не среагировал никак. Ну
вообще… Ни «все вы врете», ни «проводится
проверка фактов», ни… Ничего. Будто разговор не о
тяжелейшей трагедии, с нами со всеми
приключившейся, не о 129 жертвах, так и неизвестно
на какой алтарь брошенных…
Власть воспринимает
общество как нагрузку к себе. Чем дальше, тем
скучнее лица ее представителей, когда у общества
возникают некоторые волнующие его вопросы.
Напомню: нагрузка — это термин из прошлого, в
советские времена нам давали такие наборы с
нагрузкой. Колбасу сервелат, например, — в
качестве дефицитного привета, а к нему — кило
нераспроданного пшена. Не хочешь — не бери, но
все брали, потому что любили сервелат. Баночку
икры — и что-нибудь замшелое, из залежавшегося. И
снова все брали, потому что лакомство.
Теперь, по мере всеобщей
капитализации, нагрузкой стали мы — публика с
вопросами. Представители власти понимают, что
без нас, «пшена», они лишатся лакомого —
собственно власти, — и поэтому предпочитают
как-то сосуществовать. То есть молча, даже когда
говорить положено.
И что же мы? Вся наша
задача сводится к тому, чтобы не лежать мертвым
грузом, как тот самый никому не нужный
нагрузочный килограмм крупы в дальнем ящике
буфета.
Поэтому кадриль с
повтором — опять вопросы генеральному
прокурору. 1. Какие спецслужбы изнутри — через
агентов, внедренных в отряд террористов, —
контролировали захват заложников в театральном
здании на Дубровке? 2. Освобождены ли провокаторы,
помогавшие осуществлять такой контроль, от
уголовной ответственности? 3. На каком основании?
4. Располагает ли Генеральная прокуратура
сведениями о причинах уничтожения всех не
подконтрольных спецслужбам террористов?
Мы тоже без дела не сидим
— расследование продолжаем.
Анна ПОЛИТКОВСКАЯ,
обозреватель «Новой газеты»
ВЕРСИЯ
Чтобы
понять смысл происходящего, стоит напомнить
контекст – цепь трагических событий, терактов 1999
года: взрывы домов в Москве, Волгодонске и
Буйнакске, «учения» ФСБ в Рязани. И события более
ранние – взрыв на Яузе, автобус у ВВЦ…
Москва. Волгодонск.
Буйнакск. Что сообщено официально? Организаторы
– Хаттаб и другие иностранные наемники. Перед
судом должны предстать Деккушев и Крымшамхалов.
Второй был доставлен в Москву после спецоперации
на территории другого государства – Грузии, в
ходе которой был убит еще один подозреваемый —
Батчаев. В розыске остался лишь Гочияев, который
сам сейчас находится в заложниках у чеченских
боевиков, и его показаниями торгуют направо и
налево.
Что остается
невыясненным. Все подозреваемые так или иначе
указывали на контакты с неким Абу Бакаром,
который представлялся им агентом российских
спецслужб.
Про Абу Бакара известно
только то, что их три. Один – мифический агент
спецслужбы. Второй – казначей чеченского
преступного сообщества в Москве, имевший
отношение к гостиничному и игровому бизнесу.
Одну из «точек» этот второй Абу Бакар поделил с
отставным сотрудником бывшего КГБ.
Третий Абу Бакар входил в
банду младшего Бараева, захватившего «Норд-Ост».
Тело его после освобождения заложников
загадочным образом на время исчезло уже в морге.
И Деккушев, и
Крымшамхалов, и Гочияев, и Батчаев — из
Карачаево-Черкесии. Каким образом они оказались
причастны к трагическим событиям 1999 года, мы
писали уже неоднократно, пытаясь разобраться в
подоплеке неумело составленного дела о
«ваххабитском заговоре» в Черкесске. В ходе
журналистского расследования стало очевидно,
что весь «заговор» был смонтирован для
«поддержания штанов» официальной версии
обстоятельств взрывов домов в Москве и
Волгодонске.
Как раз перед
спецоперацией в Грузии появилась видеокассета,
на которой офицер ГРУ Галкин сообщает чеченским
боевикам, что его группа имела непосредственное
отношение ко взрыву дома в Буйнакске. Нам удалось
встретиться с Галкиным и выяснить, что эти
показания он давал под пытками. Но так впервые в
истории о взрывах в России появилось упоминание
Главного разведывательного управления при
Генеральном штабе.
Взрыв на Яузе. Автобус на
ВВЦ. В Мосгорсуде в ходе слушаний уголовного дела
о преступлениях банды Лазовского — бывшего
агента ФСБ — стало очевидно, что все эти взрывы
совершены именно ее членами. Однако в
обвинительном заключении по данным эпизодам не
сказано фактически ни слова, как и было
старательно изъято все, что могло касаться связи
Лазовского с ФСБ. Суд вынужден был опустить все
эти обстоятельства, в приговор они не попали, но
достоянием гласности стали. Даже некоторые
отставные сотрудники ФСБ были вынуждены
признать, что Лазовский действительно какое-то
время являлся агентом этой спецслужбы, но в ходе
многочисленных реорганизаций потерял контакт с
куратором, оторвался от конторы и зажил
собственной жизнью. Собственной или нет, потерял
ли контакт или нет – пока доподлинно неизвестно.
Беглый чекист Литвиненко уверяет, что Лазовский
никакого контакта с ФСБ не терял. Сама спецслужба
хранит молчание.
«Учения» в Рязани. Вначале
сотрудники рязанской милиции обнаружили в
подвале дома на улице Новоселов мешки из-под
сахара, набитые некоей смесью. Газовый
анализатор показывает наличие гексогена. Там же,
в подвале, найден и взрыватель. На следующий день
торжественно объявлено, что в Рязани
предотвращен теракт. Спустя сутки – новая
версия: это были учения ФСБ. На все запросы (даже
депутатские) о наличии приказа по поводу учений
ФСБ отвечает молчанием, подставляя себя под удар
и вызывая подозрения.
Сотрудники «Новой газеты»
выясняют, однако, что взрыватель в подвале был
настоящим, гексоген в мешках действительно
присутствовал. Мало того, на одном из складов ВДВ,
рядом с Рязанью, караульным были обнаружены
мешки из-под сахара, в которых, как удалось
выяснить начальнику караула, тоже находился
гексоген. Историю быстро замяли, а ее участники –
как солдаты и офицеры ВДВ, так и некоторые
сотрудники рязанской милиции — были направлены
в Чечню.
Вот такой клубок, в
который новой нитью добавились странные факты о
захвате заложников в «Норд-Осте».
Осталось задать вопросы.
1. Почему до сих пор
должным образом не исследованы взрывы на Яузе и
автобуса на ВВЦ, хотя все данные для того, включая
свидетельские показания в суде, существуют?
2. Почему до сих пор
официально не заявлено и документально не
подтверждено, что Лазовский не являлся в момент
совершения им и его бандой преступных действий и
террористических актов агентом или сотрудником
ФСБ?
3. Зачем ФСБ выставила себя
в идиотском свете со своими «учениями» в Рязани?
Кого эта спецслужба покрывала, учитывая то
обстоятельство, что воинские части, на складах
которых были найдены мешки с гексогеном, мягко
говоря, не в зоне ее компетенции? Там правит бал и
заказывает музыку другая спецслужба – ГРУ
Генштаба.
4. Случайно ли чеченские
боевики заставили именно сотрудника ГРУ
оговорить себя на предмет участия во взрыве
жилого дома в Буйнакске?
5. Почему до сих пор, по
некоторым данным, денежные потоки к чеченским
боевикам протекают через Москву, концентрируясь
в том числе и в тех «точках», к которым имели
отношение Абу Бакар и некоторые
коррумпированные сотрудники спецслужб?
6. И, наконец, какое
отношение и к каким спецслужбам имел Теркибаев?
Проанализировав
весь этот набор разнородной информации, можно
выдвинуть одно предположение: спецслужбы России
в разное время имели отношение к различным
провокациям, необходимым для поддержания
напряженности на Северном Кавказе. Но разные
спецслужбы имели разное отношение к разным
провокациям. Вот в этом теперь и стоит
разбираться. И не получается ли так, что
«всемогущая ФСБ» в последнее время вынуждена
смягчать удар, прикрывая в силу каких-то
обстоятельств (или приказов?) другую спецслужбу,
которая, как выясняется, работает более грубо и
менее считается с «ценой вопроса»?
Отдел расследований
05.05.2003
|
|
|
