Ахмед ЗАКАЕВ: МОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ — ЭТО НАДЕЖДА НА МИРНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ

АННА
СТЕПАНОВНА
ПОЛИТКОВСКАЯ
(30.08.1958 – 07.10.2006)

•
БИОГРАФИЯ
•
ПУБЛИКАЦИИ
В «НОВОЙ ГАЗЕТЕ»
•
СОБЫТИЯ ПОСЛЕ…
•
АУДИО / ВИДЕО
•
СОБОЛЕЗНОВАНИЯ
•
ВАШЕ СЛОВО
•

Ахмед ЗАКАЕВ:
МОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ — ЭТО НАДЕЖДА НА МИРНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ

       3 декабря. В Копенгагене — грустный зимний день, переходящий в сумерки уже в 3 часа. Главный городской полицейский участок — серый и мрачный донельзя. Еще и декорирован средневековыми факелами вдоль бесконечной каменной лестницы, уходящей куда-то в тюремное чрево. Гамлетовщина какая-то… Продирает насквозь…
       Ванесса Редгрейв то плачет от счастья, то громко матерится по-английски — ей, британской леди, сильно не нравятся местные притюремные порядки. Датские адвокаты Заказева — Гуннар Хуманн (его услуги оплачивает Ванесса) и Эдвин Нильсен (бесплатный, но милый, от имени датского правительства) — сдержанно светятся радостью.
       Закаев курит одну за одной… Все закончилось. Сколько уж встречаешь людей из тюрьмы в последнее время, а что выдавить из себя в первые моменты — не знаешь. «Здравствуй… Поздравляю!» — «Спасибо. Не ожидал».
       Действительно, такой победы крошечного, но стойкого датского правосудия никто ожидать не мог. Еще утром 3 декабря в датском парламенте удрученно разводил руками Хельгер Нильсен, глава Социалистической рабочей партии Дании и депутат. Весь прошедший месяц он боролся в Копенгагене как за освобождение Закаева, так и за свободное от политического давление решение датского правосудия.
       И вот все это позади. Ахмед Закаев, представитель Аслана Масхадова в Европе, 30 октября арестованный в Копенгагене во время проведения Всемирного чеченского конгресса, отпущен на свободу без всяких условий. Он может жить, где угодно, он может лететь, куда хочет, он может обсуждать свое дело, с кем хочет.
       — Я не ожидал, — говорит Ахмед. — Месяц сидел и думал о том, что если меня выдадут, то это будет означать только одно: Европа ставит последнюю подпись под тем, что она не хочет мира в Чечне и согласна с продолжением войны теми методами геноцида, которыми война идет уже три с лишним года. Мое освобождение — это надежда на мирные переговоры. Я это понимаю прежде всего так.
       И курит, курит, курит… И ждет друга, чтобы с его телефона наконец дозвониться маме и сказать простые слова: «Все в порядке, мама. Я — живой». Слова, которых вот уже три с лишним года ждут тысячи матерей по всей нашей стране, потому что их сыновья ушли на вторую чеченскую войну.
       — А во сколько подъем в датской тюрьме? — спрашиваю, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
       — В 6.30. Приходят проверить, жив ли ты. Просто: «Доброе утро», и все.
       — А на тебя там кричали? Следователь? Как у нас?
       — Нет, ну что ты… Наоборот, извинялись, что так вышло.
       — И что теперь?
       — Буду продолжать работать. Как и раньше. Ради мирных переговоров, на которые я уполномочен.

       Анна ПОЛИТКОВСКАЯ, Копенгаген, Дания
       05.12.2002